1. Можно хамить мне и другим. Лучше всего матом и капслоком. 2. Многословный идиотизм. Дополняйте каждый пост десятками бессмысленных комментариев. Если я начал убирать Ваши комментарии любым способом – поздравляю! Вы на правильном пути, осталось совсем немного.
И да, хамство, идиотизм и бессмысленность определяю здесь именно я.
О демографическом коллапсе последнее время заговорили самые громкие фигуры современность, такие как Илон Маск и Нуриэль Рубини. Это не свидетельствует о новизне проблемы. Для специалистов, да и просто интересующихся, все было очевидно и год, и два, и даже двадцать назад.
Открытое письмо в ответ на текст Богомолова можно пересказать своими словами:
- Костя, пукнул! Костя - пердила! Бе-бе-бе!
Стилистику старшей группы детского сада активно поддерживает самоидентификация подписантов. Квир-социалисты, биоинформатики, марксистские феминистки, про-феминисты, квир-коммунисты и другие слова, значения которых не понимают сами авторы. Назывались бы попросту: Гипер-Кибер-Мегатрон или Супер-Пупер-Бэтмен.
Не так просто придумать лучшую иллюстрацию к чудовищному инфантилизму современности.
Хочу сразу признаться, с лета прошлого года я испытываю понятную слабость к Антону Геращенко. Тогда он поразил и восхитил меня, рассказав о бойце спецбатальона милиции "Днепр-1", которым террористы выстрелили из пушки. Прежде всего, подобная девственная неосведомленность по части устройства и внешности современной артиллерии выдает в нем человека глубоких пацифистских убеждений.
Кроме того, Геращенко продемонстрировал поразительно глубокое знание школьной программы. Он, бесспорно, знаком с работой Верещагина «Подавление индийского восстания англичанами». После этого прискорбного прокола трудно было не следить за его биографией с беспокойством. Такую глубокую образованность подлинные европейцы едва ли могут кому-то простить. Но нет, слава богу, обошлось.
Намедни какой-то охранник-олигофрен саданул дробью по купающимся детишкам, нырявшим с хозяйского мостика. Владелец дома, олигофрена и мостика оказался, нечего и говорить, пособником Путина. Вот сообщение Геращенко:
Я искренне восхитился уровнем мимикрии, достигнутым Геращенко. Фраза построена грамматически безукоризненно, из нее совершенно невозможно понять, кто кого и где ищет. Имитация слабоумной неспособности связной речи требует колоссальной работы и самодисциплины.
Само обвинение малолюбопытно. Разве может мелькнуть подозрение, что неизвестный мне Соломатин порядочный человек, хотя, конечно, это крайне маловероятно. Виртуозное мастерство обвинения, появляющегося из ниоткуда, основанного неизвестно на чем и навсегда исчезающего в никуда, это просто базовый навык, необходимый для самой ничтожной карьеры в сегодняшней украинской элите.
Секунду спустя я понял, насколько недооценил депутата и министерского советника. Он достиг высот, перехватывающих дыхание восторгом. Всего через пост нашелся подлинный шедевр имитационной дикости, особенно ценный кажущейся спонтанностью:
Вообще-то, играющийся ребенок – это ребенок играющий собой. Впрочем, Геращенко, наверняка, знает на этот счет куда больше, чем я когда-либо опасался узнать.
В кафетерии Палаццо Консерватори музеев Капитолия моей жене захотелось необычного. Нет, лучше, жена моя возжелала странного. У нее вообще извращенные вкусы, которые бросаются в глаза каждому, знакомому со мной лично. Так вот, жена моя возжелала яблоко из живописной тарелки фруктов, стоявшей совершенно очевидно для красоты и ароматизации жизни, в чем итальянцы несравненные мастера.
Стройный кассир, пряча тело робкое за стойкой, нерешительно возражал: дескать, яблоко не для продажи. Наши дети Дети мои прыгали на одной ножке, дрались, ругались, играли, сорились, тянулись за кока-колой и расспрашивали, что тому мраморному дяденьке нужно от мраморной тети. (Наши дети без малейшего напряжения, делают все это одновременно, совершенно не беспокоясь о принципах причинности, линейности времени и прочих Эйнштейнах). Ситуация накалялась. В редкие и неприятные секунды, попыток Вселенной противиться несгибаемости супруги, в ней раскрываются невиданные глубины непонятливости. Она отвергала реплики продавца, как несущественные, требуя фрукт, мой перевод был подвергнут лингвистическому бичеванию. Мы оказались в тупике. (Парнишка за кассой даже не представлял, до какой степени нехороши его дела).
Спасение приняло облик дамы, лет десять как преодолевшей средний возраст. Судя по всему, она заведовала кафетерием, во всяком случае, приходилась кассиру начальством, может быть, только моральным. Стремительно проходя мимо, она за четверть секунды вникла и приняла решение: «Да дай ты им это яблоко» - так, я думаю, звучала ее реплика.
Парнишка тут же протянул нам фрукт. Наступает секунда, стеной разделяющая итальянцев от большинства народов. Немец стоял бы до конца с упорством барана. Не положено. Француз мог бы и кинуть яблоко, посчитав, что время дороже. Но только итальянка (и, наверно, русская) могла добавочно поправить кассира: «Балбес, помой сперва», видимо, ошибочно решив, что яблоко уперлось детям.
P.S. А вот за что я люто, неистово ненавижу и презираю эту прекрасную страну, так это за интернет в гостиницах. Час! Ровно час! Ощущения такие, словно я не пост пытался в ЖЖ разместить, а запустить долбанный пилотируемый корабль куда-нибудь на Марс.
Можно, конечно, зубоскалить над креативом этих ребят, приобретающим все более причудливые формы, но есть и оборотная, трагическая, сторона.
Сегодня пришлось поболтать с беженцами из Луганска. Так вот, их арсенал ужасного затмевает распятого на ТВ ребенка. Я не стану передавать истории этих простых и напуганных людей, носящие явные черты фольклорной обработки, чтобы не умножать зла.
По ним виден информационный механизм аналогичный, происходящему по ту сторону фронта. Байки сомнительных очевидцев, прошедшие через дюжину рук, обогащаются слухами и пропагандистскими новостям, перевранными соседями. Возвращаются в невзыскательные СМИ и снова в народ, укрепившись авторитетом.
Авторам подобных «новостей» кажется, наверно, что они сплачивают своих против чужих, а, на самом деле, они просто воспроизводят ад.
Пока еще, по моим ощущениям, там не распинают детей, не минируют школы, не добивают пленных.
Но в сознании вовлечённых людей, в представлениях – это стало реальностью. Отчаянно хочется ошибиться, но, похоже, неизбежно кто-то вот-вот выплеснет виртуальные злодейства в действительность. Отомстят за выдуманный кошмар настоящим.
Счет идет на часы и дни, от силы недели, если только не случилось уже.
Современные СМИ больше, чем когда-нибудь, обращаются к самым примитивных способам воздействия, ведь у них считанные секунды доступа к вашему мозгу. Современному человеку некогда разбираться, чем алавиты отличаются от салафитов, а марониты от яковитов.
Осталось еще ничтожное меньшинство, интересующееся смыслом, остались СМИ-тяжеловесы, наносящие первые удары. Следом несется стая, по сути, повторяющая уже принятый взгляд. Нет ни времени, ни желания, ни возможности разбираться и думать.
Массовый западный человек уже знает, что в Сирии хорошие повстанцы свергают нехорошего диктатора. Покажем же ему человеческое лицо повстанца!
Взволнованный читатель спросил меня, что я думаю об истории с убитым в Америке мальчике. Я уже писал, что думаю о самом законе. Повторюсь, это непристойно. Уже сам закон неприличен. И дело не в том, возможно ли отдавать детей-сирот в США. Никакое предметное обсуждение в таком контексте невозможно. Немыслимо делать из этого политику, браниться с Америкой, размахивая сиротами.
Мне казалось, что это само по себе запредельно, но совершенство бесконечно.
В следующем акте оппозиция бегала за правдой в Конгресс.
Но и на этом остановиться было нельзя. Бушующий интеллект наших властей не давал им покоя. Погиб этот несчастный мальчик, Максим Кузьмин. Немедленно был устроен шабаш с минутой молчания в Думе, прозревшей биоматкой и прочими бубенцами. По экранам прыгал, голося, Астахов. Теперь выясняется, что он, ко всему прочему, еще и переврал. Отставку Астахов, как я понимаю, при этом не планирует.
Я бы назвал это апофеозом идиотизма и бесстыдства, но это неправда. Апофеоз был достигнут в момент принятия закона. Как ЭТО называется, я уже не знаю.
Я категорический противник усыновления иностранцами наших детей в сегодняшнем виде. Мы отдаем детей вообще неизвестно кому и куда. Считаю что Россия обязана самым жестким образом ответить на "Акт Магнитского. Понимаю, что рычагов почти нет. Собственно, потому-то янки так отвязано себя ведут. Но в таком контексте сам разговор об усыновлении непристоен. Использовать детей-сирот в политической перебранке - за гранью всех граней. Ведь не свинина же... Как только они сами этого не понимают?